Дежурная по этажу появилась в дверях моего кабинета как раз в тот момент, когда я в поте лица писал текст рождественской службы, самое тяжелое занятие для любого служителя, каждый год подбирать новые слова. Еще один кризис наверху. Сочельник нелегкий день для психически расстроенных детей в нашем приюте при церкви. Дело в том, что по крайней мере треть из них уезжает домой, хотя бы на ночь, а оставшиеся болезненно реагируют на это.
Я последовал за дежурной наверх, пытаясь скрыть раздражение по поводу того, что меня оторвали от работы. На этот раз это был Томми. Он залез под кровать и не собирался оттуда вылазить. Дежурная указала на одну из шести кроватей в небольшой комнатке. Из-под кровати не торчало ни волоска, ни пальчика, тогда я решил обратиться к ковбоям и лошадям, нарисованным на покрывале. Я рассказал о красиво наряженной елке в церковном коридоре и о подарках, что были разложены под ней, обо всех приятных сюрпризах, что ожидали его где-то там, за пределами кровати.
Ответа не последовало.
Все еще думая о том, что мне нужно спешить, я опустился на четвереньки и приподнял покрывало. Мой взгляд повстречала пара удивительно больших и удивительно голубых глаз. Томми было восемь лет, но выглядел он на пять. Для меня не представляло никакого труда просто вытащить его из-под кровати. Но Томми совсем не нуждался в том, чтобы его вытаскивали, все, что ему было нужно – это доверие, что он сможет самостоятельно принять правильное решение. Так, стоя на четвереньках, я стал перечислять все, что значилось в меню рождественского ужина, который должен был состояться сразу после службы. Я рассказал ему о носке, предоставленном женским клубом, на котором было вышито его имя.
Молчание. Он не проявлял ни малейшего интереса ни к Рождеству, ни к тому, что он только что слышал. Наконец, не придумав лучшего способа установить контакт, я лег на живот и пополз под кровать, цепляясь пиджаком о кроватные пружины. Казалось, я пролежал вечность прижавшись щекой к полу. Сначала я рассказывал об огромной гирлянде, что висела над алтарем и о свечах зажженных в окнах. Я напомнил ему о том, что вместе с другими ребятами, он должен был петь рождественский гимн. На этом иссяк запас вещей, о которых я мог говорить, и я молча лежал рядом с ним.
Пока я ждал, маленькая холодная ручонка коснулась моей.
– Знаешь, Томми, – сказал я, спустя какое-то время, – здесь как-то тесно. Давай вместе найдем местечко, где мы могли бы стоять.
Мы выползли из-под кровати, медленно, не торопясь. Меня уже ничего не волновало, потому что, понимаете ли, текст для службы был готов. Там, лежа на полу, я понял еще одну прелесть этого праздника.
Ведь Бог тоже призывал нас, точно также как я звал Томми, оттуда, свыше. Звездами и горами, Его удивительным творением, не просил ли Он о нашей любви, и не просил ли Он наслаждаться вселенной, что Он дал нам?
А когда мы не послушали, Он подошел ближе. Через пророков и священнослужителей, Он говорил к нам.
Но до тех пор пока Он Сам, в то первое Рождество не ступил на землю, пока не пожил с нами испытывая одиночество и отчуждение, мы, также как Томми, не попытались протянуть наши руки в надежде ощутить любовь.
Вы никогда не задумывались, почему Иисус Христос, Сын Бога пришел на эту землю в облике беззащитного младенца, чтобы вырасти и прожить жизнь точно так же как мы, простые смертные? Эта история ясно показывает, что Он, будучи Богом, решил сделать это для того, чтобы испытать все то, что испытываем мы. Он показал нам Божью любовь такой, какой мы могли бы её принять. Он сделал это исключительно ради нас, чтобы мы могли довериться Ему, узнать Его и Его огромную любовь, и жить прекрасной жизнью, которую Он уготовал для нас.
“Ибо так возлюбил Бог мир, что отдал Сына Своего Единородного, дабы всякий верующий в Него, не погиб, но имел жизнь вечную”. (Евангелие от Иоанна 3:16).
– Хлоя Уэст
Темы: Рождество, Божий дар, Он стал одним из нас, Его любовь к нам