Грозовые тучи заслонили небо. Внезапно сильные порывы ветра обрушились на здание Альпийской начальной школы. По радио в который уже раз предупреждали о приближении смерча. Об отправке детей домой не могло быть и речи. Это было бы слишком опасно. Было решено на время бури разместить их в подвале. Дети в страхе жались друг к другу.
Мы, учителя, были крайне озабочены. Чтобы разрядить атмосферу, директор предложил что-нибудь спеть. Но голоса детей были едва слышимы. Один за другим дети начали плакать, и мы никак не могли их успокоить.
В этот момент учительница, чья вера была непоколебима даже перед лицом нависшей опасности, прошептала на ухо ребенку, сидевшему рядом с ней: “Кэти, неужели ты забыла? Существует сила, которая сильнее бури, и она защитит нас. Просто скажи себе: ‘Бог сейчас со мной’, – а потом прошепчи эти слова на ухо сидящему рядом с тобой”.
Когда эти слова были переданы от одного ребенка к другому, на всех снизошло ощущение покоя. Снаружи все еще слышались громкие завывания ветра, но это уже не имело никакого значения. Внутри обстановка изменилась: страх исчез, слезы высохли.
Позднее по радио объявили, что опасность смерча миновала. Ученики и учителя начали расходиться по классам. Никто не суетился и не шумел.
Прошли годы, но я все еще помню те умиротворяющие слова. Во время тревог и волнений я не раз обретала покой и свободу от страха, повторяя: “Он сейчас со мной”.
На краю света
Ирландский исследователь Эрнест Генри Шеклтон (1874-1922) рассказывает о том, как однажды он с двумя своими помощниками, Уорсли и Крин, столкнулся с исключительными трудностями, пересекая непреодолимые горные хребты и ненадежные ледники острова Южная Георгия при сильном морозе. Они должны были организовать группу спасения для остальных членов трансантарктической экспедиции, которые остались на острове. О своем переходе Эрнест Шеклтон так написал в дневнике:
“Когда я обращаю свой взор к тем дням, то у меня не остается никаких сомнений, что мы были направляемы Провидением… В те долгие и изнурительные часы нашего 36-часового перехода через безымянные горные хребты и ледники Южной Георгии, мне казалось, что нас было четверо, а не трое. Я ни словом ни обмолвился об этом моим спутникам, но позднее Уорсли признался: “Командир, меня не покидало странное чувство, что с нами был Кто-то еще”. То же самое ощущал и Крин. ‘Нам просто не хватает слов, да и человеческая речь лишена утонченности’, чтобы описать сущность непостижимого. Но летопись, хранящая факты наших приключений, не была бы законченной, если бы в ней не было упоминания о том, что тогда чувствовали наши сердца”.
В ЭТО МГНОВЕНЬЕ.
Он в это мгновенье со мною,
С небес помогает любя.
Могу я об этом не ведать,
Могу не почувствовать я.
В ответ на молитву любимых
В далекой чужой стороне,
А может, через незнакомца,
Сейчас помогает Он мне.
Быть может, чрез чье-нибудь слово,
Быть может, чрез книги строку,
Не важно как или где ли
Обрести Его помощь смогу.
Он в это мгновенье со мною,
Своим осеняет крылом,
Его ангел-хранитель со мною,
Порою великий их сонм.
Быть может, в тюрьме иль под стражей,
Быть может, в бараке сыром,
Не важно как или где ли,
От бед бережет меня Он.
Когда солнце, уставши под вечер,
Луч прощальный ночи отдает,
Знаем мы без тени сомненья,
Что оно завтра снова взойдет.
Так давайте доверим Тому, Кто
Контролирует времени ход
День грядущий, зная, что будет
Он хранить нас, глаз на миг не сомкнет.